На Новодевичьем кладбище 30 марта собрались родственники и поклонники Людмилы Гурченко. А вечером в Доме актера прошел вечер памяти - в этот день 10 лет назад ее не стало. Рассказываем, как хранят память об артистке ее близкие.
Вдовец
Людмила Гурченко прожила со своим шестым мужем, продюсером Сергеем Сениным, 18 лет.
После смерти актрисы в квартире, где жила пара, вдовец открыл музей. Случилось это не сразу, а пять лет назад. Сначала Сенин привлек экспертов для оценки ценности предполагаемых экспонатов, договорился по вопросам наследства с дочкой Людмилы Марковны - Мария Королева тогда была жива.В результате переговоров дочери Гурченко отошла дача артистки в Подмосковье, также Сенин взял кредит в 5 млн рублей, чтобы до конца рассчитаться с Марией и получить полное право на квартиру в центре Москвы. Теперь на шестом этаже в доме 11/13 в Трехпрудном переулке работает музей-мастерская Гурченко. Попасть на экскурсию можно, записавшись по телефону через соцсети.
Что же хранится в коллекции музея Гурченко? Искусствоведы говорят, что у Людмилы Марковны был дар видеть уникальные вещи. Она собрала самую большую в стране коллекцию вещей из уранового стекла, а также фарфор, керамику, украшения, подарки от знаменитых людей. А еще больше 200 нарядов, многие из которых Гурченко сшила сама. «Без Люсиных доработок не оставались и известные кутюрье, включая ее любимого Кавалли.
Там пришьет воротник, здесь поменяет пуговицы, кружевной пластрон прикрепит, на рукава придумает манжеты», - рассказывает Сенин. Гурченко была рукодельницей - она и мебель сама обивала, и шторы шила, а к ним подушки. Шила Людмила Марковна в кровати. «Лежание было ее самым любимым занятием», - вспоминает вдовец.
Свой последний наряд, в котором ее и похоронили, Гурченко сшила из тюля цвета шампань, украсив бисером. Надела это платье лишь однажды - на фестиваль в Выборге, после чего решила переделать платье.
В феврале 2011-го Гурченко сломала ногу на прогулке у своего дома в центре Москвы, где прожила больше 20 лет. Актриса попала в больницу - там и закончила расшивать платье. У артистки был перелом проксимального отдела бедра. Упала она из-за нечищеных дорожек у дома.
Утром 30 марта вскоре после выписки из больницы Гурченко получила финальный сценарий фильма «Я легенда» и села пить чай с мужем. Вдруг Людмиле Марковне стало плохо. Сенин позвонил в скорую, но спасти Гурченко не удалось. Смерть от сердечной недостаточности была практически мгновенной. На столе осталась половинка ее любимого бутерброда с хлебом, сыром и маслом. Ей было 75.
Внучка и правнучка
Единственная дочь звезды, 58-летняя Мария Королева, умерла почти четыре года назад, но род Гурченко продолжается - у артистки остались внучка и правнучка. 37-летняя Елена Королева воспитывает дочь - 13-летнюю Таисию. Елена не замужем, живет с дочерью в трешке, где одну из комнат занимает ее отец. После смерти Марии ее недвижимость по закону поделили пополам между вдовцом и дочкой. Елена с этим не согласна и в судебных процессах пытается вернуть себе все бабушкино и мамино имущество.
В разговоре с «Телепрограммой» Елена Королева рассказала, как бережет имущество бабушки:
«На даче ничего не тронуто, все как было при ней. Дом сохранил дух Люси. Есть ее сервиз, платья, кассеты с фильмами, распечатки сценариев с ее пометками. Камин, статуэтки… Этот дом уже как музей. Буду надеяться, что он им и станет в свое время.
Когда я ночевала там, то слышала, как по ночам в доме скрипят половицы… Мне даже показалось, что Люся как бы дает знать, что это ее место и она против ночевок. Это, кстати, подтверждали и знакомые, которые присматривают за домом. Вот такая история».
Речь идет о даче в Наро-Фоминском районе Подмосковья, которую Людмила Марковна купила на гонорары. Жила она небогато, но «со вкусом и стилем». Поэтому и мебель в ее доме раритетная, и посуда красивая - настоящий музей. А сама Людмила Гурченко за несколько дней до смерти попросила журналистов: «Будете писать статью, учтите одно мое пожелание. Не пишите слова «великая», «прекрасная», «любимая миллионами», «заслуженная», «необыкновенная». Напишите просто - Людмила Гурченко. Не люблю я весь этот пафос...»
